Найти бога. фантастический роман - Ольга Шлыкова

– Ладно, Вею я верю. Шестнадцать, так шестнадцать. Давайте посмотрим как дела на Луне. Шехем, доложи, что изменилось на Луне, пока мы тут занимались языкознанием.

– Процесс перемещения расплавленных горных пород из земных недр на Луну идёт своим чередом. Примерно через полчаса укладка дойдёт до «экватора». Шлюз закрылся полностью. На «северном полюсе» осталась небольшая площадка не закрытая грунтом. Интересно, почему?

– Поживём, увидим почему, Командор. А пока предлагаю всем отдохнуть. Как только произойдут какие-то изменения, вас оповестят. Да, что оповещать, всё равно будете торчать у мониторов.

Мать стояла спиной к окну, солнечный свет искрился в её длинных, распущенных волосах.

– Сынок, хочешь побывать в доме моих родителей?

– В доме? Но, они живут на соседнем ярусе нашей палубы.

– Ошибаешься, они живут в зелёном доме на оборотной стороне Луны.

– Луны? На Луне никто не живёт!

– Какой ты глупый! На этой Луне точно пока никто не живет. А на нашей живёт много людей. Пойдем, я тебе покажу.

Таян как маленький уцепился за руку матери, и они пошли к выходу. Был ясный летний день. На матери было надето лёгкое платье без рукавов из ярко зелёного ситца, с очень широкой юбкой. Узенький поясок выгодно подчеркивал её талию. «Надо же, я и не замечал какая мама стройная», – подумал Таян. Они шли по аккуратной, выложенной разноцветными камешками дорожке, по обеим сторонам которой были разбиты клумбы, там цвели необыкновенной красоты цветы. Таян никак не мог вспомнить, как они называются.

– Ты думаешь о цветах, мой мальчик?

– Я забыл их название.

– Это лютинии. Они всегда цветут в это время года.

– Но почему у них цветки зелёного цвета? И вообще все растения только зелёные? Даже стволы деревьев?

– Ничего удивительного, родной. Наша Луна так и называется – Зелёная планета.

– Наша Луна? Но ведь мы живём на Станции.

Мама подошла поближе и, схватив Таяна за плечо, начала трясти:

– Командор, проснись. Тебя вызывают.

– Мама?

– Дедушка.

– Вейс, что ты здесь делаешь? Мне сон снился, странный такой. Гулял с мамой по какой-то Зелёной планете. Надо же.

– Проснулся! А то – мама, мама. Твоя мама у себя в оранжерее, ушла с полчаса назад. Просила тебя не будить, подождать пока сам проснёшься. А тут Советник Мадук три раза уже выходил на связь. Сказал, хоть и жалко, но разбудить.

– А тебя, каким ветром ко мне занесло?

– Разговор есть. Уже полдня тебя ищу.

– Ищешь? А разве я потерялся?

– Нет, просто медальон связи оставил в лаборатории Дена. Держи, – Артур протянул Таяну его медальон.

– Спасибо. Не помню, зачем его снимал.

– Не снимал, он сам отстегнулся, крепление ослабло. А я пока тут тебя караулил, починил.

– Спасибо! Ты уже чинил его на последнем дежурстве! А ещё хвастал – теперь как новый.

– Не ворчи, у меня тогда паяльника под рукой не было.

– А теперь был?

– Твой папа одолжил.

– Папа? Он дома?

– И тоже спит. Блюм всех отпустил, кто не дежурит.

– Значит всё тихо.

– Тихо. Только как-то тревожно. Живём в подвешенном состоянии вторые сутки. И Лайза в себя не приходит.

– Она же просыпалась!

– Очнуться и прийти в себя ни одно и то же. Не знаю, почему доктор Дэн тебе не сказал, что она ничего не помнит. От Лайзы осталось только несколько базовых рефлексов и одна единственная эмоция.

– Например?

– Она помнит своё имя, испытывает чувство голода, жажды, холода, тепла, страх. И любовь.

– Но почему тогда всё время повторяла моё имя?

– Истукан ты деревянный! Я же сказал тебе, из всех эмоций у неё осталась только любовь!

– Как любовь? Она что меня…

– Наконец дошло!

– Вот это новость. И как мне теперь быть?

– Женись. А лучше помоги ей вернуться.

– Чем я могу помочь?

– Доктор Ден разбудит её в твоём присутствии. Она увидит тебя во плоти, а не на фотографии, где ты при всем параде с дурацкой улыбкой.

– А дальше?

– Может, вспомнит хотя бы тебя. Ден считает, что идоны сканируя её мозг для создания его копии киборгу, скопировали все, но неправильно распределили душевные акценты Лайзы. Или вообще об этом не подумали. Скорее всего, ей стёрли всю память, и любовь в том числе. Но они приспособили под свои нужды и гипер активировали эпифиз – орган в мозгу, который отвечает за сексуальное поведение и нежные чувства. Может поэтому она и помнит твоё имя. Это не я такой умный, это Ден Мэй мне растолковал. Он опасается, что если вернуть Лайзу в нормальное состояние, эпифиз вообще может отказать. А это смертельно опасно.

– Хорошо, я согласен. Удивительно, что Ден послал тебя вести такие переговоры. Мог сам мне всё объяснить. Давно бы сделали, как он считает нужным. Он думал, что я могу отказаться?

– Тут другое. Ему вера не позволяет.

– Какая ещё вера?

– Шехем, дремучий ты человек! Вера в Бога. Семья Дена происходит из местности в Китае, где болтать о чувствах других людей, считается смертным грехом. А тем более рассказывать кому-то о чужой любви.

– Понял. Его вера не позволяла рассказать мне, что Лайза меня любит.

– Ты ведь этого не знал.

– Скажи ему, я согласен. А я пока свяжусь с дедом.

– Он уже ждёт. Говорит, хочет поближе познакомить тебя, с каким-то Веем.

– Вей это центральный компьютер Станции. Такое у него имя.

– Имя у компьютера?

– Да. Мой дед говорит, на Земле давали имена всему на свете – ураганам, машинам, компьютерам.

– Тогда я тоже назову свой вездеход, например Арвиком.

– Почему Арвиком?

– Потому, что Аннигиляционный Реактивный Вездеход.

– Ну, ты загнул! Он вовсе не аннигиляционный21 и не реактивный. Просто вездеход на атомном ходу. Реактор там конечно имеется, но не реактивный. Заболтал ты меня, получился реактор нереактивный как масло не масляное.

– Не умничай, я просто пошутил. И помечтать нельзя. Пока, малыш!

Дед встретил Таяна сидя за своим огромным стеклянным столом. Столешница переливалась разноцветными бегущими огнями. На экране компьютера транслировалась работа идонской установки перебрасывающей земную породу на Луну. Проследив взгляд внука, Мадук вздохнул.

– До южного полюса осталось полчаса работы. Извини, что разбудил. Мы тут с Веем немного пообщались, и решили позвать тебя присоединиться к нашей компании. Присаживайся.

Таян сел в указанное кресло у стола рядом с дедом.

– Что-то случилось?

– Не совсем. Скорее должно случиться. Но, всё по порядку. Вей, из всех возможных кандидатов на работу с ним, выбрал тебя и твою сестру Эрну. Я два раза его озадачивал и оба раза он выбирал вас. А второй раз приписал – других не надо. Он, конечно, капризничает. На родном его языке работаю только я и Ден Мэй. С вами же ему придётся работать на одном из Станционных языков по вашему выбору. Впрочем, разницы никакой. А вам придётся учиться общаться с этим монстром компьютерной техники.

– Учиться? Он какой-то особенный? Я неплохо работаю с компьютерами, а Эрна тем более.

– Хорошо. Где в этой комнате находится Вей?

– Находится? Да вот же он, – Таян указал на пульт и монитор на стене.

– А вот и нет. Сейчас ты удобно облокотился на него! А то, на что ты указал – дублер Вея, и ему в подмётки не годится!

– Этот стол и есть Вей?

Дед улыбнулся.

– Вей, поздоровайся с Таяном.

Сразу же перед Командором появился плазменный прозрачный экран, с которого улыбался симпатичный дельфин. Он что-то пропел на своём дельфиньем языке.

– Вей, не балуйся! Поздоровайся, как следует.

И дельфин проговорил на английском:

– Здравствуйте! Разрешите представиться. Я Вей, Центральный Компьютер Станции Время.

– Очень приятно. Я – Таян Шехем, Командор РГ- 12 Станции Время, – отозвался изумлённый Шехем.

– И я рад знакомству. Честно говоря, старик Мадук очень скучная компания. Он совсем перестал со мной играть, и не интересуется, как мои дела в изучении языка дельфинов. На шестнадцатой палубе живут мои друзья – семья дельфинов афалин. Их вожак Ники учит меня своему языку. Хотите поприсутствовать на уроке?

– С удовольствием. Я не был в большом бассейне со школьных времён.

– Ну и зря! Там столько малышей родилось! У афалин семь, у белух четыре, нерпята, тюленята. Даже у злючек касаток было три детёныша! И пингвинёнок у Грея и Литы! С ними я тоже дружу.

– Вей, ты расхвастался! В свободное время Таян обязательно придёт на твой урок с Ники. А теперь позволь ему познакомиться с твоей системой.

– Конечно, Советник. Работа есть работа.

Командору показалось, что Вей разочарованно вздохнул. Тут же прозвучал торжественный аккорд приветствия, и на экране появилась надпись на всех языках Станции: «На каком языке желаете работать?».

– На немецком. Это язык моей семьи. Но и английский подойдёт.